Хитники - Страница 11

– Типа того, – не стал перечить гном. – Сам заработал, сам и трачу. – Посчитав объяснение законченным, Федул повернулся к бабаю. – Ну-с, веди нас, славный Вергилий, в очередной круг Ада!

– Чего? – оторопел от удивления Модест. – Я же вас к ангелу Нифонту налаживаю, причём здесь Ад?

– Ну, тогда в очередной круг Рая, – дозволил гном. – Мне по барабану.

– Значица, нам во дворик за цирком, – дал направление бабай. – Нифонт, верно, уже заждался. – Модест конспиративно надвинул «будёновку» едва ли не на брови, поднял воротник фуфайки и затопал к назначенному месту встречи. Федул пожал плечами: положив дубинку на плечо, он бойко зашаркал следом за бабаем. Глеб, ехидно посмеиваясь невесть чему, замыкал шествие.

И, разумеется, никто из них не увидел, как на то же самое место, где только что стояла «Волга», подкатила и остановилась тёмно-серая иномарка с многочисленными, явно не предусмотренными заводскими дизайнерами отверстиями в корпусе.

Миновав установленные вдоль трамвайного пути фанерные домики на колёсах – с нарисованными на них подобиями зебр, львов и тигров – и чуток не дойдя до ларька с бутылочным пивом (гном с сожалением почмокал губами, глядя на стеклянную дверцу уличного шкафа-холодильника), троица свернула в небольшой двор с настежь распахнутыми железными воротами.

Какой-либо цирковой особенностью или своеобразностью это место не поражало: дворик как дворик, самый обычный – с подъездами кирпичных пятиэтажек, вездесущими кустами и непременной песочницей-грибком под натянутыми от столба к столбу бельевыми верёвками. В песочнице копошилась пёстро одетая детсадовская мелюзга, закидывая мокрым песком как друг дружку, так и выстиранное бельё заодно. Увидев Модеста с Федулом, юные хулиганы бросили своё увлекательное занятие; бесцеремонно указывая пальцами то на бабая, то на гнома, они радостно запрыгали, завизжали:

– Ура! Цирк приехал! Великаны-лилипутики! – Глеба дети проигнорировали, он был им ничуть не интересен.

– Эх, до чего же нынче необразованная молодь пошла, – на ходу горько молвил гном, – эльфа от великана отличить не могут… а бабая вообще лилипутом обозвали, – он раздражённо ткнул в сторону мальцов дубинкой: – Замри, окаянные! – те и замерли, кто с вытянутой рукой, кто с выпученными глазёнками, а кто и зависнув в воздухе над песочницей.

– Ну, не до такой же степени, – опешил Федул. – Перестарались, юные вы наши поколения. Отомри! – «отомревшие» детишки, как ни в чём не бывало, продолжили вопить и скакать. Дразниться.

– Нам туда, – не обращая внимания на детские крики, махнул рукой бабай: в дальней части двора, за громадной прямоугольной беседкой – где запросто мог бы разместиться хор имени Пятницкого, в полном составе – у стены пятиэтажки располагалась ведущая вниз, в подвал, лестница с длинным навесным козырьком над ней. Возле ступенек, переминаясь с ноги на ногу и нервно попыхивая особой папиросой, маялся в ожидании трёх самодеятельных диверсантов ангел Нифонт.

Сегодня Нифонт вовсе не походил на чудаковатого профессора из фантастического фильма о путешествиях во времени: гладко выбритый, длинные седые волосы заплетены в тонкую косицу, на голове двухкозырьковое охотничье кепи. Замасленные белые одежды сменились добротным коричневым костюмом, а легкомысленные сандалии – по-солдатски тяжёлыми ботинками. Теперь ангел был похож на известного сыщика, собравшегося лезть в таинственное подземелье к своему верному врагу профессору Мориарти. Для полноты картины не хватало только пистолета в руке и гнутой курительной трубки в зубах.

– О, наконец-то, – увидев приятелей, обрадовался ангел. Продолжил напевно:

– Воистину я ждать давно устал, сомненья чёрные мне душу одолели – не трачу ль попусту я смысл бытия, сжигая нервы и уменье на пустое? Но вы пришли, решенье в вас созрело: я рад тому, не зря труды мои… Что ж, а теперь – пойдём, не медля ни минуты! Вас ждёт в глубинной темноте умелый проводник по имени Авдей, знаток извилистых ходов, контрабандист и диггер, два в одном. Которому и Лабиринт, где сгинул Минотавр, стать мог бы лишь безделицей иль детскою игрушкой, легчайшим развлечением ума.

– Привет, Нифонт, – запоздало поздоровался гном. – Ээ… ты имеешь в виду, что нам туда надо лезть? – Федул с неприязнью заглянул в провал со ступенями, брезгливо поморщился. Глеб тоже посмотрел, но ничего крамольного внизу не обнаружил – выщербленные кирпичные ступеньки, заваленные мусором и сухим кошачьим дерьмом, да железная дверь в стене подвала с меловой надписью «Римонт, ни вхадить!»

– Ступай туда, о эльф, без трепета и страха, в подвальной тьме найдёшь ты верный путь. – Нифонт глубоко затянулся, бросил окурок и, выпуская изо рта дымные облачка, уже нормальным голосом добавил: – В общем, я договорился, чтобы вас провели на территорию империи по контрабандистскому лазу, через «червоточину». Прямиком в столицу.

– Эге, у Нифонта малый приход случился, – толкнув парня в бок острым локоточком, едва слышно хихикнул Федул. – По-людски разговаривать начал.

– Через чего? – не понял Глеб. – Поясните для неграмотного обычника, можно?

– Червоточина – это подпространственная дыра, – вместо ангела откликнулся Модест, – нам в университете рассказывали, на кафедре жизневредительства: через неё заказные похищения делать хорошо, раз – и нету объекта! Ищи его после, ну-ка.

– Где-то так, – согласился ангел. – Много их, червоточин, и каждая ведёт в своё особое место. Слыхал, небось, о таинственных исчезновениях людей, хоть в городе, хоть где-нибудь на природе? Вроде того, что завернул, скажем, человек за угол здания и всё, пропал навсегда… или в магазин за спичками прогулялся и с концами. Или в лесок зашёл и более из него не вышел – это значит, что он, человек, по незнанию или недомыслию в какую червоточину угодил. А там уже куда вынесет.